Лаппо данилевский издания последних лет. Александр лаппо-данилевский - методология истории

Алекса́ндр Серге́евич Ла́ппо-Даниле́вский (15 (27) января , имение Удачное при сельце Удачном Гуляйпольской волости Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии - 7 февраля , Петроград) - российский историк , один из основоположников методологии исторической науки в России, ординарный академик Санкт-Петербургской академии наук (1905).

Энциклопедичный YouTube

1 / 1

✪ Лаппо Е А

Субтитры

Семья

Образование и учёные степени

Автор трудов по социально-экономической, политической и культурной истории России XV-XVIII веков, методологии истории, источниковедению, истории науки. Кроме магистерской диссертации, его основными работами по отечественной истории являются:

• Разыскания по истории прикрепления крестьян в Московском государстве XVI-XVII веков.
• Очерк истории образования главнейших разрядов крестьянского населения в России.
• Императрица Екатерина II . Очерк внутренней политики.
• Русские промышленные и торговые кампании в первой половине XVIII века.
• Служилые кабалы позднейшего типа.
• Екатерина II и крестьянский вопрос.
• Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование императрицы Екатерины II
• Идея государства и главнейшие моменты её развития в России со времени Смуты и до эпохи преобразований.
• The Development of Science and Learning in Russia .
• Очерк развития русской историографии.
• История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII вв.

Академик Лаппо-Данилевский занимался разработкой принципов научного гуманитарного исследования, был сторонником рациональности гуманитарного знания, Теоретические взгляды учёного претерпели эволюцию - первоначально он придерживался позитивистской методологии, затем большое влияние на его творчество оказала философия баденской школы неокантианства . В своём труде «Методология истории» предложил следующую её структуру как особой дисциплины: 1) Теория исторического знания (занимающаяся установлением исходных принципов исторического познания). 2) Методы исторического изучения. 2.1) Методология источниковедения. 2.2) Методология исторического построения. В рамках методологии источниковедения «воссоздавал» источник в культурно-историческом контексте соответствующей эпохи. Методология исторического построения, по его мнению, решала задачу целостной реконструкции эпохи, о которой «рассказывает» источник.

Общественная деятельность

С - член Русского исторического общества, в 1916 стал одним из учредителей и председателем Русского социологического общества. С - председатель Союза российских архивных деятелей, был сторонником масштабного реформирования архивного дела. Член Международного союза академий, председатель отдела культурных связей Русско-Английского общества. Был председателем исполнительного комитета по организации Международного исторического съезда в Петрограде в , не состоявшегося из-за гражданской войны.

Придерживался либеральных политических взглядов. В , вместе с академиком А. А. Шахматовым составил записку «О свободе печати», принятую общим собранием Академии наук 12 марта 1905. В 1906 был избран членом Государственного совета от Академии наук и университетов, принадлежал к левой группе членов совета, был близок к конституционным демократам. В том же году отказался от этой должности. В 1917 был членом комиссии по выработке избирательного закона в Учредительное собрание.

Смерть

Крайне тяжело воспринял большевистскую революцию и гражданскую войну. Кончина произошла по нелепому случаю. По пути на лекцию в университет учёный упал и повредил ногу. С травмой оказался в больнице. После операции умер от заражения крови.

Основные труды

• Скифские древности. - СПб.,1887.
• Организация прямого обложения в Московском государстве со времен Смуты до эпохи преобразований. // Записки Историко-филологического факультета Императорского Санкт-Петербургского университета. Т. 23, 1890.
• Поверстная и Указная книги Ямского приказа / А. С. Лаппо-Данилевский. - СПб.: Ред. журн. «Библиограф», 1890. - 16 с.
• Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II. СПб.,1898 (последнее издание - Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II. // Историческая наука и методология истории в России XX века: К 140-летию со дня рождения академика А. С. Лаппо-Данилевского. Санкт-Петербургские чтения по теории, методологии и философии истории / Отв. ред. А. В. Малинов. СПб., 2003. Вып. I. С.354-413).
• Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование императрицы Екатерины II. СПб.,1898.
• Русские промышленные и торговые компании в первой половине XVIII столетия. СПб.,1899.
• Основные принципы социологической доктрины О. Конта // Проблемы идеализма. М., 1902 (последнее издание: Основные принципы социологической доктрины О. Конта // Проблемы идеализма. [Под ред. М. А. Колерова]. М., 2002. С.685-794).
• Материалы для общеобразовательного курса по истории человечества // Памятная книжка Тенишевского училища. СПб., 1902. Ч.I. С.87-101.
• Очерк истории образования главнейших разрядов крестьянского населения в России. СПб.,1905.
• Печати последних Галичско-Владимирских князей и их советников. СПб.,1906.
• Служилые кабалы позднейшего типа // Сборник статей, посвящённых Василию Осиповичу Ключевскому его учениками, друзьями и почитателями ко дню тридцатилетия его профессорской деятельности в Московском университете. М.,1909. С.719-764.
• Исторические взгляды В. О. Ключевского // В. О. Ключевский. Характеристики и воспоминания. М.,1912. С.100-116.
• Петр Великий - основатель Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге. СПб.,1914.
• Идея государства и главнейшие моменты её развития в России со времен Смуты до эпохи преобразований // Голос минувшего. 1914. № 12. С.5-38 (Последнее издание - Полис. 1994.№ 1).
• Очерк развития русской историографии // Русский исторический журнал. 1920. Кн.6. С.5-29.
• Очерк русской дипломатики частных актов. 1920 ; 2-е издание СПб, 2007 (в данном издании восстановлена авторская редакция книги).
• Правила издания грамот Коллегии экономии. Пг.,1922.
• Методология истории. М., 2006. 622 с. (Первое издание: Методология истории. Вып. 1-2. СПб., 1910-1913. Методология истории. Выпуск первый. Петроград, 1923 (недоступная ссылка) .
• Главнейшие направления в развитии номотетического построения исторического знания // Журнал М-ва Народного просвещения. 1917. ч. 72.
• Основные принципы исторического знания в главнейших его направлениях: номотетическом и идеографическом // Известия Российской Академии Наук. Пг.: 1918. т. 12. № 1.
• История политических идей в России в XVIII веке в связи с общим ходом развития её культуры и политики. Кельн,2005 (первое издание - История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII в. М., 1990).

Примечания

Литература

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• А. С. Лаппо-Данилевский [Список трудов. Источники для биографии] // Материалы для биографического словаря действительных членов Императорской академии наук. Ч. 1. А - Л. Пг., 1915;
• Сборник статей, посвященных Александру Сергеевичу Лаппо-Данилевскому. Пг., 1916;
• Шилов А. А. Список трудов А. С. Лаппо-Данилевского // Историческое обозрение . 1916. Т. XXI;
• Известия Таврической архивной комиссии. 1919. № 56. [Памяти академика А. С. Лаппо-Данилевского];
• Русский исторический журнал. 1920. Кн. 6 (посвящён памяти А. С. Лаппо-Данилевского);
• Пресняков А. Е. Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский . - Пг., 1922.
• Материалы для биографии А. С. Лаппо-Данилевского . - Л., 1929 (Очерки по истории знаний. Вып. 6);
• Черепнин Л. В. А. С. Лаппо-Данилевский - буржуазный историк и источниковед // Вопросы истории . 1949. № 8;
• Лаппо-Данилевский Александр Сергеевич // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров . - 3-е изд. - М. : Советская энциклопедия, 1969-1978.
• Грехова Г. Н. Эпистолярное наследие А. С. Лаппо-Данилевского // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1976;
• Хмылев Л. Н. Проблемы методологии истории в русской буржуазной историографии конца XIX - начала XX вв. Томск, 1978;
• Киреева Р. А. Неопубликованные труды А. С. Лаппо-Данилевского по русской историографии // История и историки: историографический ежегодник. 1978 / отв. ред. М. В. Нечкина . - М., 1982. - С. 214-233.
• Киреева Р. А. Изучение отечественной историографии в дореволюционной России с середины XIX в. до 1917 г. М., 1983;
• Цамутали А. Н. Борьба направлений в русской историографии в период империализма. Л., 1986;
• Клибанов А. И. А. С. Лаппо-Данилевский - историк и мыслитель // Лаппо-Данилевский А. С. История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII в. - М., 1990. - С. 249-280.
• Синицын О. В. Кризис русской буржуазной исторической науки в конце XIX - начале XX века: неокантианское течение. Казань, 1990;
• Нечухрин А. Н., Рамазанов С. П. Мир абсолютных ценностей: Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский // Историки России XVIII - начала XX века / отв. ред. А. Н. Сахаров . - М., 1996. - С. 512-537.
• К 75-летию со дня кончины академика А. С. Лаппо-Данилевского // Археографический ежегодник за 1994 год. М., 1996;
• Дорошенко Н. М. Философия и методология истории в России (конец XIX-XX вв.). СПб., 1997;
• Берус В. В. Проблемы историографии в русском неокантианстве: А. С. Лаппо-Данилевский. Автореф. дисс. … канд философ. наук. СПб., 1998;
• Синицын О. В. Неокантианская методология истории и развитие исторической мысли в России в конце XIX - начале XX вв. Казань, 1998;
• Малинов А. В. , Погодин С. Н. Социология в творчестве А. С. Лаппо-Данилевского // Журнал социологии и социальной антропологии. 1999. Т. 2. № 4;
• Медушевская О. М. Феноменология культуры: концепция А. С. Лаппо-Данилевского в гуманитарном познании новейшего времени // Исторические записки. М., 1999. [Вып.] 2 (120);
• Погодин С. Н. История России в трудах А. С. Лаппо-Данилевского (1863-1919) // Клио. 1999. № 2, 3;
• Рамазанов С. П. Кризис в российской историографии начала XX в. Ч. 1-2. Волгоград, 1999-2000;
• Ростовцев Е. А. А. С. Лаппо-Данилевский и С. Ф. Платонов (к истории личных и научных взаимоотношений) // Проблемы социального и гуманитарного знания. Вып. I. СПб., 1999;
• Румянцева М. Ф. Методология истории А. С. Лаппо-Данилевского и современные проблемы гуманитарного познания // Вопросы истории. 1999. № 8;
• Малинов А. В., Погодин С. Н. Александр Лаппо-Данилевский: историк и философ / Социологический институт РАН. - СПб. : Искусство-СПб, 2001. - 288 с. - (Территория культуры: история). - 2000 экз. -

«В России неокантианские идеи в области методологии истории наиболее последовательно и глубоко развил выдающийся историк и методолог Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский (1863-1919), …, автор трехтомной «Методологии истории».

В своей фундаментальной работе Лаппо-Данилевский предложил следующую структуру методологии истории как особой дисциплины:

теория исторического знания.

Методы исторического изучения.

Методология источниковедения

Методология исторического построения» (19 – 102).

«Вот что он писал об особенностях методологии истории: «Она более определенна по своему объему, чем философия истории, так как имеет в виду одно только учение о принципах и методах исторической науки и не входит в рассмотрение реально протекающего процесса развития человечества или его «исторических судеб» (19 – 103).

«В целом историческая наука, по мнению Лаппо-Данилевского, включает оба типа построения своих объектов – номотетический и идиографический. Но основные ее задачи связаны с идиографическим, индивидуализирующе-ценностным подходом к объектам исследования» (19 – 106).

«Методолого-источниковедческая концепция Лаппо-Данилевского в своей основе содержала идею об истории как «науке о духе». В соответствии с данной установкой исторический процесс рассматривается в свете эволюции психической жизни людей, а исторический источник понимается как «реализованный продукт человеческой психики». Согласно Лаппо-Данилевскому, исторический источник, во-первых, призван отразить духовную жизнь прошлого; во-вторых, сам источник является продуктом духовной деятельности; в-третьих, на содержание источника в первую очередь влияет духовная атмосфера его времени; в-четвертых, методы анализа источников должны базироваться в основном на психологическом подходе к ним» (19 – 107).

«Важной методологической проблемой источниковедения Лаппо-Данилевский считал вопрос о способах и интерпретации источников. Он выделял следующие методы интерпретации: психологический, технический, типизирующий, индивидуализирующий. Главная роль отводилась психологическому методу. Сущность данного метода Лаппо-Данилевский определял следующим образом: «Психологическое истолкование источников основано… на принципе признания чужой одушевленности: оно исходит из понятия о чужом сознании, обнаруживается в данном продукте…» (19 – 110).

«Индивидуализирующий метод интерпретации, по Лаппо-Данилевскому, состоит в том, чтобы раскрыть индивидуальные особенности деятельности, породившей источник. «Вообще, - писал он, - историк исходит из индивидуальных особенностей психики автора для окончательной интерпретации соответствующих особенностей его произведения, взятого в его ценности» (19 – 110).

В свое время методологические идеи Лаппо-Данилевского оказались не востребованными советской историографией. Сегодня они получили развитие в деятельности методологической школы РГГУ под руководством О.М.Медушевской (6) .

2.4. Герменевтическая методология истории.

«Среди тех, кто одним из первых выступил против крайнего сциентизма, позитивизма и методологического сепаратизма неокантианства был немецкий философ Вильгельм Дильтей (1833-1911), которого научная общественность прозвала «Кантом исторического познания»… Дильтей видел специфику гуманитарных дисциплин не в априорном отнесении их к наукам «о духе» и не в ценностном подходе, а в применении особой «понимающей» методологии. Как писал Дильтей, «природу мы объясняем, душевную жизнь – понимаем… Предметом гуманитарных наук выступает не сверчувственный мир целей и ценностей неокантианства, но то, что заключено во всеобщей природе переживания духовного мира, т.е. психическая энергия самой жизни, конституирующая в человеческом опыте» (19 – 112,113).

«Новая методология истории, по Дильтею, должна была показать, что в основе исторического познания, так же, как и естественнонаучного, лежит опыт. Но это иной, «внутренний» опыт, связанный с духовной жизнью людей… В изучении истории акцент должен делаться на постижении, раскодировании духовного опыта прошлого… при рассмотрении способов дешифровки историком опыта прошлого, Дильтей обращается к методу герменевтики, превращая его из частного, вспомогательного метода интерпретации литературных текстов в методологию истории… Это искусство понимания письменно зафиксированных проявлений жизни, - писал Дильтей, - мы называем герменевтикой» (19 – 113,114).

«Процесс постижения жизненного опыта трактуется Дильтеем как взаимосвязанное единство переживания…, выражения…, и понимания… Центральной категорией Дильтей считает «переживание» – емкое понятие, вмещающее все содержание сознания и во многих отношениях совпадающее с жизнью. «Переживание» является отношением сознания к действительности…заключает в себе элементарные акты мышления… С понятием «переживание» тесно связана категория «выражение»… наиболее подлинным в выражении выступает то, что исходит из души неосознанно, непроизвольно…Выражение, по Дильтею, не может быть истинным или ложным, а может рассматриваться только как либо правдивое, либо неправдивое, неискреннее, притворное…Самой совершенной формой, обеспечивающей истинное выражение, считает Дильтей, является искусство» …» (19 – 114, 115).

«Перед «науками о духе» всегда стоит задача, которую только они и могут разрешить: отталкиваясь от выражений – объективных проявлений духовной жизни, прийти к ее истокам – жизненным переживаниям. На этом пути им должно помочь «понимание». «Пониманием, - писал Дильтей, - мы называем процесс, в котором от чувственно данных проявлений духовной жизни последняя приходит к самопознанию» (19 – 116).

«В основе процедуры понимания лежит перевоплощение, уподобление себя и своего состояния духовному состоянию интересующих нас авторов произведений или субъектов исторических действий. Искусство перевоплощения, в свою очередь, предполагает подключение интуиции, исторического чутья, вдохновения… образцом исторического познания для Дильтея выступает конгениальное понимание. Интерпретатор при этом относится к автору текста исторического документа как к своему другому… Высшим достижением конгениальности является понимание автора исторического документа лучше, чем он сам понимает себя» (19 – 116).

«Познание жизни в ее смысловом единстве Дильтей считает главной задачей гуманитарных наук. Не анализ объективных каузальных, причинных связей, а выстраивание субъективных фрагментов жизни в целостную, смыслообразующую цепь – вот что, по Дильтею, должно составлять логическую структуру герменевтической методологии истории. К идеальной модели такого рода герменевтического анализа Дильтей относит автобиографию, где субъект и объект тождественны, идентичны» (19 – 117).

«Герменевтические идеи Дильтея получили свое дальнейшее развитие в экзистенциальной философии Мартина Хайдеггера (1889-1976). В центре исторической герменевтики Хайдеггера – проблемагерменевтического круга . Суть герменевтического круга как процедуры понимания состоит в том, что каждый раз, когда исследователь стремится на основе известного ему набора исторических фактов реконструировать картину прошлого, он уже априорно имеет в своем сознании некий предварительный набросок этой картины… Своим учением о герменевтическом круге Хайдеггер опровергает исторический объективизм позитивистов, который исходит из возможности беспредпосылочности знания, полученного индуктивным путем, знания, полностью «очищенного» от мыслительных установок познающего субъекта» (19 – 119,120).

Современный разработчик методологии герменевтики Ханс-Георг Гадамер создал «учение о традиции как связующем звене между исследователем и постигаемым им историческом опыте… Подходя к любому историческому документу, исследователь, согласно Гадамеру, всегда уже имеет его «предварительное понимание»…, заданное ему традицией, в рамках которой он живет и мыслит. Подлинное историческое исследование – это вопрошание традиции, диалог с ней» (19 – 121).

«Гадамер и современные представители герменевтической традиции критически относятся к трактовке понимания как отождествления интерпретатора с автором текста, данной Дильтеем. Смысл их рассуждений состоит в следующем. Если бы субъект познания смог идентифицировать себя с другим, это означало бы его отказ от самого себя. Это было бы уже не его понимание. Интерпретатор должен выслушать другого именно как другого. Он должен его понять, оставаясь в своем времени и опираясь на свое чувство прошлого… В противовес принципу конгениальности, Гадамер вслед за Хайдеггером выдвигает принцип «сплавления горизонтов». Это означает, что интерпретатор в поле собственного миропонимания должен реконструировать… мир понимания, в рамках которого возник изучаемый смысловой феномен. Причем дистанция между этими мирами должна быть обязательно сохранена в том плане, что интерпретатору не следует присваивать образ мышления, оценки и убеждения автора текста» (19 – 122).

«…Дильтеевский психологизм был преодолен в онтологии Хайдеггера и в культурологическом подходе к историческому тексту Гадамера. Непосредственным объектом исторического понимания теперь уже выступает не синкретическое переживание, а текст, язык, источник, который подлежит декодированию, интепретации» (19 – 123).

27 января 1863 (имение Удачное при селе Мало-Софиевке Гуляйпольской волости Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии, Российская империя) - 07 февраля 1919 (Петроград, РСФСР)

27 января (15 января по старому стилю) 1863 года родился Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский – выдающийся русский историк, философ, социолог, автор трудов по истории государства, права, политической системы России, теории, истории и методологии науки, создатель научной школы, оказавшей влияние на ряд социальных мыслителей, философов, социологов, историков науки и историков России первой четверти ХХ века.

Научную школу Лаппо-Данилевского характеризует единство философских представлений об объекте гуманитарного познания и междисциплинарность научной методологии. В сфере её влияния - автор «Системы социологии» П. А. Сорокин, экономист Н. Д. Кондратьев, философ Н. И. Лапшин, филолог С. Ф. Ольденбург, историк-медиевист И. М. Гревс, историк науки Т. И. Райнов, историки А. Е. Пресняков, А. И. Андреев, С. Н. Валк, М. А. Полиевктов, Л. П. Карсавин.

К сожалению, русский учёный, яркий представитель «петербургской исторической школы» А.С. Лаппо-Данилевский не вписался в марксистско-ленинскую концепцию методологии истории. Его труды, заложившие основы методологии российской исторической науки, не получили достаточного распространения при жизни автора, а после смерти учёного в 1919 году, были совершенно забыты на протяжении всего советского времени. Лишь в конце XX века идеи Лаппо-Данилевского нашли широкое признание в научном мире. В настоящий момент они составляют основу современного подхода не только к теории и методологии вспомогательных исторических дисциплин, но и гуманитарного знания в целом.

Ранние годы

А.С. Лаппо-Данилевский родился в имении Удачное Гуляйпольской волости Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии. Его отец, состоятельный помещик и землевладелец, был предводителем уездного дворянства, и детские годы Александр Сергеевич провёл в атмосфере старого помещичьего дома, где с самого раннего возраста получал всестороннее домашнее образование. Около полутора лет семья Лаппо-Данилевских проживала в Швейцарии. Путешествуя с родителями по Европе, Александр уже в раннем возрасте приобрёл блестящее знание иностранных языков и впервые приобщился к европейской культуре.

Раннее самоопределение в выборе пути, устойчивый круг интересов, в центре которого искание ответов на «вечные» вопросы бытия – таковы характерные черты молодого Лаппо-Данилевского. Уже в гимназии он познакомился с философскими системами О.Конта и Дж. С.Милля, в круг его чтения входили произведения Платона, Аристотеля, Цицерона, Сенеки, Монтескье, Вольтера, Канта, Макиавелли, Гизо, Карлейля. Страницы юношеского дневника историка испещрены заметками на латыни, греческом и французском языках, лаконично и точно определяющими его credo в жизни и науке. «Есть два понятия, которые для меня особенно дороги, - писал Лаппо-Данилевский, – понятие истины и понятие правды. Под истиной я разумею логическую мысль, мысль строгую, бесстрастную, безмятежную, но и безнадежную... Под правдой я разумею [...] нравственное чувство, то чувство, благодаря которому каждый из нас радуется чужой радостью, скорбит чужой печалью, то чувство, благодаря которому оно не только рассматривает свою жизнь как субъективное патологическое явление, не только возвышается до объективного ее изучения, но участвует в окружающей его жизни...»

В 1882 году А.С. Лаппо-Данилевский с золотой медалью окончил Симферопольскую гимназию и был принят на историко-филологический факультет Петербургского университета.

В университете талантливый юноша сразу обратил на себя внимание профессоров. Среди преподавателей Лаппо-Данилевского были известнейшие учёные, ярчайшие представители петербургской исторической школы: М.И. Владиславлев, В.Г. Васильевский, К.Н. Бестужев-Рюмин, Н.И.Кареев, О.Ф.Миллер, П.В.Никитин, И.В. Помяловский, Ф.Ф.Соколов, И.Е.Троицкий и др.

Особенно тёплые отношения сложились у него с К.Н. Бестужевым-Рюминым, В.Г.Васильевским и О.Ф.Миллером. Научным руководителем Лаппо-Данилевского стал профессор Е.Е. Замысловский.

Под его влиянием студент сразу обращается к занятиям именно русской историей, которая впоследствии стала основной сферой его научной работы.

Поступив в университет, А.С. Лаппо-Данилевский сразу же активно включился в деятельность образованного по инициативе А.Ф. Гейдена в 1882 году студенческого Научно-литературного общества. Общество возглавлялось профессором О.Ф.Миллером. Активными членами Общества становятся студенты С.Ф.Платонов, И.М. Гревс, С.Ф.Ольденбург, В.И.Вернадский, В.Г.Дружинин, Д.И.Шаховской, Н.Д.Чечулин, Е.Ф. Шмурло и другие в будущем знаменитые учёные, преподаватели историко-филологического факультета.

Деятельность Общества была прервана в 1887 году по политическим мотивам – одним из активных его членов был Александр Ульянов (секретарь естественной секции). К счастью, несмотря на студенческие волнения и все политические бури конца XIX века, в университете оставались люди, готовые заниматься наукой, а не бунтами и политической демагогией. Именно к ним принадлежал Лаппо-Данилевский, никогда не ставивший политику и общественную деятельность выше своих научных интересов.

В студенческие годы он пишет и издаёт целый ряд интереснейших работ: «Несколько сведений, сообщенных иностранными писателями о Северо-Западной России и отношения её к Западу» (1883), «Из старинных сношений России с Западной Европой» (1884), «Дворники Московского государства за XVII столетие» (1885), «Иноземцы в России в царствование Михаила Федоровича» (1885), «Литовские и казацкие воровские шайки в первое десятилетие царя Михаила» (1886), «Разбой и разбойники первой половины XVII столетия в Московском государстве» (1886), «Скифские древности» (1887).

Нетрудно заметить, что в центре внимания А.С. Лаппо-Данилевского с самого начала его научной деятельности присутствуют две основные темы – «изучение московского государственного строя» и изучение процесса иностранного влияния на русскую культуру в XVI-XVIII столетиях. Обе темы остаются центральными для историка и по окончании университета.

На опыты начинающего исследователя сразу появилось несколько серьёзных рецензий в научных журналах – это свидетельствует о том, что Лаппо-Данилевский с первых дней своей деятельности был принят коллегами на равных, став полноправным членом научного сообщества.

После защиты магистерской диссертации «Организация прямого обложения в Московском государстве со времён смуты до эпохи преобразований» молодой исследователь был оставлен при кафедре русской истории в должности приват-доцента для продолжения научной и педагогической деятельности.

«Слишком сам по себе»: петербургская и московская исторические школы

При сохранении самых дружеских и благожелательных отношений, молодой учёный А.С. Лаппо-Данилевский очень рано дистанцируется от своих профессоров. И причину этого следует искать, прежде всего, в основных методологических противоречиях современной ему исторической науки.

Что же представляла собой «петербургская историческая школа» в 1860-90-е годы?

С.Н. Валк, рассматривая «признаки нарождающейся петербургской исторической школы», противопоставлял развитие исторической мысли в Санкт-Петербургском университете направлению московских профессоров во главе с Т.Н.Грановским. Представители двух направлений – московского и петербургского - ставили различные задачи перед исторической наукой. Это и обусловило существенные отличия в научно-методологическом аппарате двух формирующихся исторических школ.

Общественно-политические взгляды, господствовавшие в среде московской профессуры, определяли «нравственный подход» к истории. Роль исторической науки определялась историками, прежде всего, как принесение общественной пользы. В силу этого московская историческая школа неизбежно встала на путь концептуального осмысления российской и мировой истории.

Детальное же изучение исторических фактов и научно-критическая работа с историческими источниками часто отступали на второй план. При этом заслуги первого и второго поколений московской исторической школы очевидны и общепризнанны. К ней принадлежали Т.Н. Грановский, С.М. Соловьев, К.Д. Кавелин, Б.Н.Чичерин, В.И. Сергеевич, В.О.Ключевский, П.Н. Милюков, А.А. Кизеветтер, М.Н. Покровский, М.М. Богословский, Ю.В. Готье, С.В.Бахрушин и еще целый ряд видных историков конца XIX – начала XX вв. В трудах этих исследователей была разработана государственная теория, которая сыграла центральную роль в развитии отечественной исторической науки. В.О. Ключевский и представители его школы, обратившись к изучению социально-экономической проблематики, ввели в научный оборот большой круг исторических источников и придали новое звучание государственной теории. Таким образом, научная деятельность представителей московской исторической школы в области концептуального анализа русской истории оказала определяющее влияние на формирование дискурса отечественной исторической науки второй половины XIX – начала XX вв.

В Петербурге складывалась иная картина. Строгий правительственный контроль над столичным университетом в николаевскую эпоху менее всего способствовал развитию концептуального осмысления исторического процесса в его стенах. Такое положение объективно подталкивало петербургских историков к углублённой разработке другой стороны исторического знания – научно-критической работе с историческими источниками. Большую роль в формировании системы источниковедческих приёмов исследователей петербургской школы сыграла немецкая историческая школа и присущий ей научно-критический метод. С XVIII века, с эпохи А. Л. Шлёцера, в Российскую Академию наук были перенесены немецкие источниковедческие традиции, которые поддерживались в ней несколькими поколениями учёных. В 1860–1890-е годы научно-критический метод одержал окончательную победу в стенах Санкт-Петербургского университета. Одним из первых представителей петербургской исторической школы в области русской истории был К.Н. Бестужев-Рюмин. По словам С.Ф.Платонова, он также «считал важнейшею задачей учёного изучение первоисточника и критику его показаний» и способствовал «утверждению этого взгляда среди других историков петербургского университета».

Однако, утвердив научно-критический метод в качестве базового в историческом исследовании, второе поколение петербургской школы так и не пришло к формулированию целостной системы методологии истории.

Именно в этом и состояла основная причина расхождений А.С. Лаппо-Данилевского с его старшими коллегами. О руководстве своей работой со стороны Е.Е. Замысловского А.С. Лаппо-Данилевский отзывался следующим образом:

Характерно и высказывание А.С. Лаппо-Данилевского о петербургском научном мире в письме П.Н.Милюкову (декабрь 1889 г.): «Должно быть, слепну от нестерпимого блеска бесконечного количества светил, рассеянных на петербургском небе. Правда, что при ближайшем знакомстве с последними многие напоминают пустые оловянные посудины; ну, да что же делать и где же их нет?..»

Основным пунктом, который разделял А.С. Лаппо-Данилевского с его университетскими коллегами, было его отношение к теории истории. Узкий специальный взгляд на науку для молодого учёного был неприемлем. В эти годы формируется его теоретический, философский взгляд на задачи истории, которая воспринималась им не как инструмент для принесения общественной пользы, а как неразрывная часть научного познания.

Философские воззрения Лаппо-Данилевского

В годы, последовавшие за защитой его магистерской диссертации, Лаппо-Данилевский исследовал и творчески переосмыслил философские и теоретико-познавательные концепции, прежде всего - позитивизм О. Конта, неокантианскую философию В. Виндельбанда и Г. Риккерта, социологические взгляды Н. К. Михайловского.

В работе «Основные принципы социологической доктрины О. Конта» (1902) учёный предпринял попытку критического анализа социологии позитивизма, уделяя особое внимание критике рецепции контовской идеи коллективной воли человечества в современном общественном сознании. Уже тогда историк усмотрел в этом феномене опасную тенденцию растворения воли личности в массовом сознании, диктат «общей воли» над выбором свободного индивида. Анализируя работы Виндельбанда и Риккерта, Лаппо-Данилевский не разделял в неокантианстве его противопоставление двух познавательных стратегий, а именно - выявление закономерностей (номотетический подход) в естественных науках и выявление способов организации неповторяющихся, специфических явлений (идеографический подход) в науках о духе, а именно – в исторической науке. В своём главном труде «Методология истории» (1910–1913) Лаппо-Данилевский показал, что оба эти подхода сосуществуют по отношению к историческому процессу, начиная с античности и до современности, и разделять их нельзя. Обращение к этой теме дало повод считать ученого приверженцем неокантианской философии (Н. И. Кареев). Однако это неверно, поскольку для неокантианства характерно противопоставление двух подходов: в естественных науках - номотетического, в науках о культуре - идеографического. Лаппо-Данилевский, напротив, доказывал, что оба подхода могут применяться в науках о культуре, равно как и в науках о природе. Оптимальным учёный считал применение к изучаемым объектам обоих подходов, позволяющих выявлять общее и специфическое в истории.

Философская концепция Лаппо-Данилевского близка к феноменологии Э. Гуссерля, поскольку он исходил из представления о мировом целом как предельном объекте науки, из представления о человечестве как об особой, наделённой сознанием, части мирового целого.

История человечества, в свою очередь, цельна и обладает единством на всём своём временном протяжении (эволюционное целое человечества) и единством на каждый данный момент (коэкзистенциальное целое человечества). История народа, страны, личности может быть интерпретирована лишь как часть этого целого.

Философская концепция Лаппо-Данилевского также испытала воздействие идей Михайловского, придававшего решающее значение в воздействии на среду активной творческой личности. В центре внимания историка Лаппо-Данилевского - российский исторический процесс и русская общественная мысль периода перехода от культурно-исторического типа Московской Руси к новым формам общественной жизни, складывавшимся во взаимодействии с политическими и культурными процессами Западной Европы.

Сам Лаппо-Данилевский определял главный предмет своих научных исследований как историю русской общественной мысли и культуры при её переходе от цельности средневекового (преимущественно религиозного) сознания к освоению западных политических идей и выработке новой идентичности.

Отчасти в традициях государственной школы Лаппо-Данилевский прослеживал роль государства в российском политическом и даже культурном развитии. Этой теме посвящен его доклад на Международном конгрессе историков в Лондоне («Идея государства и главнейшие моменты ее развития в России со времен Смуты до эпохи Преобразований».). Однако исследователи творчества учёного постоянно подчёркивают мысль о том, что он видел переход к новым формам политической жизни и культуры не как процесс слепого заимствования западных форм и идей, но как их активную переработку. Одну из главных проблем Лаппо-Данилевский видел в недостаточном развитии правового сознания российского общества и в своей общественной, педагогической и научно-академической деятельности уделял этой проблеме преимущественное внимание.

В 1890-1900-е годы философские и социально-исторические воззрения Лаппо-Данилевского не были поняты и в полной мере осмыслены его коллегами. Как ясно из сохранившейся переписки, долгие годы учёного не оставляет ощущение полного одиночества в университетской среде.

В начале 1891 года он с горечью писал М.С. Гревс, жене своего друга И.М. Гревса:

К середине 1890-ых годов в профессиональном сообществе историков назрела ситуация смены научной парадигмы, но большая часть петербургской профессуры того времени, зажатая в узких рамках того или иного предмета, твёрдо стояла на консервативных позициях, стремясь уйти от необходимости решения глобальных научных задач. Другие, напротив, рвались поставить науку (в частности – гуманитарное знание) на службу общественным интересам, повинуясь всё новым и новым политическим требованиям. Из них впоследствии явилось либерально-кадетское большинство учёных-политиков, захватившее первенство в Академии наук в 1905-1917 годы.

Лаппо-Данилевский оказался в полном одиночестве, так как он позволил себе выйти за пределы прежнего понятия «методологии исторического познания», противопоставив сугубо идеографическому подходу синтез теории и методологии разных областей знания. Кроме того, оставаясь принципиальным теоретиком, «революционизироваться» и «политизироваться», как того требовала эпоха, он упорно не желал.

Весьма показателен эпизод в отношениях между А.С. Лаппо-Данилевским и его другом и коллегой филологом С.Ф.Ольденбургом, описанный в одном из писем:

В этом эпизоде ярко проявились болезненные свойства характера и особенности душевного склада А.С. Лаппо-Данилевского. Многие современники, в частности один из его ближайших друзей И.М. Гревс, отмечали «болезненное самолюбие» и замкнутость характера Александра Сергеевича. Он тяжело сходился с людьми, бывал нетерпим к своим научным оппонентам и коллегам.

В.Г.Дружинин в своих мемуарах так пишет о Лаппо-Данилевском:

«<...> он был человек, по-видимому, плохо воспитан и очень угловат в обращении с людьми. С равными себе и с учениками он обращался хорошо; но с высшими себе обращался надменно, когда это было для него безопасно. Но когда это было нужно держал себя очень почтительно».

Н.Н.Платонова многократно писала о «заносчивости», «невежливости» и «странности» А.С. Лаппо-Данилевского. М.И.Ростовцев рассказывал о его «надменном высокомерии», а по словам Е.В.Тарле, «даже члены близкого (к А.С. Лаппо-Данилевскому) кружка (например А.А.Кауфман) боялись его».

Лаппо-Данилевский и Платонов

В немногочисленной отечественной историографии, посвящённой петербургской исторической школе, научно-педагогическая деятельность Лаппо-Данилевского часто противопоставляется деятельности известнейшего представителя этой школы С.Ф.Платонова. При этом замечается, что конфликта как такового между учёными мужами не было: университетские профессора внешне сохраняли друг с другом вполне ровные отношения. Причины же их взаимной многолетней неприязни большинство биографов склонно усматривать в острых противоречиях политического, административного и даже личного характера. Платонову – выходцу из разночинской среды - претили аристократизм и дворянское высокомерие Лаппо-Данилевского. Проявляя интерес исключительно к занятиям «чистой» наукой, Александр Сергеевич мог позволить себе держаться независимо от администрации факультета. Будучи долгое время одиноким, к тому же материально вполне обеспеченным человеком, Лаппо-Данилевский не стремился занимать высокооплачиваемые административные должности. Его мало интересовали оклады, научные гонорары, равно как и мнение окружающих о его поведении в обществе. Такой «независимости» в университетской среде, как правило, не прощают.

Однако корни взаимных противоречий двух учёных следует искать вовсе не во внешних обстоятельствах их жизни, а в принципиально различных подходах к решению задач и методов исторической науки, характерных для эпохи, предшествующей глобальной смене научной парадигмы.

Принципиальное расхождение взглядов Лаппо-Данилевского со «старшим» поколением петербургской исторической школы началось в 1889 году, когда при Санкт-Петербургском университете было организовано Историческое общество. В задачи Общества входили обсуждение и апробация научных исследований, их публикация, критика, одним словом – взаимное общение профессорско-преподавательского состава. Во главе Общества стоял выборный комитет, который распоряжался финансовыми средствами и решал, какие доклады следует слушать на заседаниях, чьи работы предлагать к публикации и т.д. С самого начала «власть» в комитете захватили сторонники эмпирического подхода во главе с профессором Васильевским и его последователем С.Ф. Платоновым. Последний вскоре возглавил кафедру русской истории в университете, стал весьма авторитетным историком – его даже пригласили в царскую семью, читать лекции великому князю Михаилу Александровичу и великой княжне Ольге Александровне. Впоследствии С.Ф. Платонов занимал ещё целый ряд важных административных постов в университете, стал деканом историко-филологического факультета, придерживался весьма «консервативных» взглядов на теорию и методику исторического познания. На долгие годы он стал одним из главных оппонентов Лаппо-Данилевского, возглавив лагерь противников междисциплинарного подхода к созданию исторической методологии.

В своих мемуарах близкие Платонову люди не раз отмечали стремление Лаппо-Данилевского поставить себя выше научного сообщества, в котором ему приходилось жить и работать, его нетерпимость к консерватизму и косности коллег-историков, не желающих выходить за однажды поставленные рамки.

В этих условиях совершенно не удивительно, что профессора, составившие Историческое общество во главе с Платоновым, «теоретизирования» и отвлечённой «философии» Лаппо-Данилевского, по большому счёту, не приняли. Впоследствии Лаппо-Данилевский также занял один из ключевых постов в Обществе, став секретарём его комитета, но пропасть, разделявшая мировоззренческие позиции участников этого кружка только росла.

«Беседы» Лаппо-Данилевского

Чувство неудовлетворенности университетской жизнью и научной разобщённостью с коллегами побудило А.С. Лаппо-Данилевского активно участвовать в более свободных, нежели университетское преподавание, формах научного общения.

В 1894 году, как альтернатива «профессорскому» Историческому обществу, при активном участии Лаппо-Данилевского было учреждено общефакультетское студенческое научное общество - «Беседы по проблемам факультетского преподавания». Оно успешно просуществовало 10 лет – вплоть до 1904 года.

Целью «Бесед» Лаппо-Данилевского было создание некоего научного пространства для обеспечения взаимодействия всех так или иначе соприкасающихся областей научного знания. Судя по сохранившимся документам, тематика докладов на заседаниях «Бесед» отличалась завидным разнообразием: психология, история, славяноведение, философия, лингвистика, педагогика и ряд других дисциплин, казалось бы, совершенно несвязанных с деятельностью историко-филологического факультета. С докладами выступали люди, очень далёкие друг от друга в профессиональном плане, например преподаватели В.Г.Васильевский и Н.М. Коркунов, студенты М.Д.Приселков и М.А.Полиевктов и т.п.

Сама по себе организация «Бесед» не создавала альтернативного административного центра на факультете, но представляла собой самостоятельную научную структуру, деятельность которой выходила далеко за традиционные представления о деятельности научного исторического кружка. Фактически Лаппо-Данилевский создал свою научную школу, оказавшуюся в тот момент в оппозиции к руководству факультета.

Весьма показательно отсутствие на заседаниях «Бесед» заведующего кафедрой русской истории С.Ф.Платонова. Работа общества Лаппо-Данилевского воспринималась окружением Платонова, скорее, негативно, чем благожелательно. Его считали источником вольнодумства и многих проблем, совершено ненужных администрации.

Усилиями А.С. Лаппо-Данилевского «Беседы» плавно перетекли в студенческое Научно-литературное общество. Устав Общества был утвержден на Совете университета в январе 1904 года. Устав предусматривал относительную автономию Общества от факультета, закреплял твердые начала самоуправления. Преподаватели имели право только присутствовать на заседании Общества, но не могли быть его действительными членами. Это положение устава было связано с обстановкой, сложившейся на факультете в то время, и с теми глубокими разногласиями, которые разделяли различные группы университетской профессуры. Так, будучи деканом, С.Ф.Платонов не мог бы не войти в Общество вместе с другими преподавателями, а это означало бы пусть формальное, но подчинение общему руководству А.С. Лаппо-Данилевского, что было для С.Ф.Платонова, по-видимому, неприемлемо. Ему было куда предпочтительнее сохранить если не прямо подчинённое, то отстранённое положение Общества по отношению к администрации факультета.

Археографическая деятельность

Напряжённый характер служебных отношений А.С. Лаппо-Данилевского и С.Ф.Платонова проявился в их совместной деятельности в Археографической комиссии, в состав которой они были избраны одновременно – 20 сентября 1894 года.

В 1890-х годах А.С. Лаппо-Данилевский и С.Ф.Платонов были самыми активными членами Комиссии. Они оба занимались изданием писцовых и переписных книг – А.С. Лаппо-Данилевский по Нижнему Новгороду, С.Ф.Платонов по Новгороду Великому. При этом оба археографа сами параллельно разрабатывали правила издания этих источников. Правила А.С. Лаппо-Данилевского отличались от указаний С.Ф.Платонова не столько с точки зрения археографической техники, которая во многом совпадала, сколько с точки зрения самого подхода к изданию. Подход С.Ф.Платонова был эмпирическим, связанным с задачей максимально полного отображения источника издателем. Подход А.С. Лаппо-Данилевского изначально был теоретическим, поэтому его предложения более систематизированы, теоретически продуманы и увязаны с задачами исторического построения. По-видимому, этот «теоретический взгляд» несколько смущал С.Ф.Платонова, который подходил к задачам археографии с более формальных по сравнению с А.С. Лаппо-Данилевским позиций. Если А.С. Лаппо-Данилевский вносил в археографию некий элемент научной субъективности, предлагая печатать исторически значимые источники, хотя и понимал эту «значимость» широко, с позиций своей методологии, то С.Ф.Платонов предлагал отказаться от всякой «выборочной системы». О серьезности археографических расхождений между учёными свидетельствует тот факт, что С.Ф.Платонов был единственным крупным учёным, занимающимся русской историей, неприглашённым А.С. Лаппо-Данилевским в 1902 году к обсуждению составленного им по поручению Академии «Плана издания архивных документов XVI–XVIII вв.».

С 1900 года лидирующее положение в Комиссии занял Платонов, и ситуация сменилась на прямо противоположную. Платонов возглавил созданный редакционный совет Комиссии, который, по существу, подготавливал все её решения, руководил многими заседаниями во время отсутствия председателя - графа С.Д.Шереметева. В 1900–1910-х гг. в число членов и сотрудников Археографической комиссии был введён ряд учеников С.Ф.Платонова, в то время как ни один из учеников А.С. Лаппо-Данилевского, создавшего свою археографическую школу, не был привлечён до смерти их учителя к деятельности Комиссии даже в качестве сотрудника.

В то же время невозможно не признать, что в период студенческих волнений 1899 года «консервативный историк» С.Ф.Платонов, обеспечивший себе большое влияние в университете и Министерстве народного просвещения, объективно встал на защиту научных сил факультета от тех гонений, которые обрушились на него властью. В период руководства С.Ф.Платонова факультетом сформировался, возможно, один из лучших профессорско-преподавательских составов в его истории. Возможно, изменение обстановки на факультете способствовало и перемене настроения А.С. Лаппо-Данилевского, который в конце 1899 года хотел уйти с факультета по этическим соображениям.

«Прирождённый академик»

При Платонове карьера А.С. Лаппо-Данилевского развивалась наиболее стремительно. В.Г. Васильевский называл А.С. Лаппо-Данилевского «прирождённым академиком» и способствовал его продвижению в состав Академии наук. В декабре 1899 года А.С. Лаппо-Данилевский был избран действительным членом Академии наук в звании адъюнкта, в апреле 1902 года стал экстраординарным, а в мае 1905 года – ординарным академиком. Возможно, избранию А.С. Лаппо-Данилевского способствовало и его знакомство с президентом Академии великим князем Константином Константиновичем, который в конце 1890-х годов пригласил его руководить занятиями своих сыновей.

Об избрании А.С. Лаппо-Данилевского в Академию особый интерес представляют воспоминания жены С.Ф. Платонова Н.Н.Платоновой, записанные Е.В.Тарле уже после смерти А.С. Лаппо-Данилевского в 1919 году. Отвечая на вопрос, «почему Лаппо-Данилевский был избран в Академию Наук, помимо Сергея Фёдоровича», т.е., почему была совершена «несправедливость», Н.Н. Платонова сообщает:

Н.Н.Платонова в целом верно определила логику выбора старшего поколения петербургской школы. Возможно, однако, что здесь шла речь не только о соблюдении «баланса сил», но также присутствовало осознание значимости той перспективы, которую открывал перед наукой теоретический подход А.С. Лаппо-Данилевского.

За время работы в Академии Лаппо-Данилевский подготовил к изданию незавершенные работы академика А.А.Куника, стал ответственным редактором сборников документов «Памятники русского законодательства», «Россия и Италия», «Письма и бумаги Петра Великого» и др. Разработанные им «Правила издания грамот Коллегии экономии» до сих пор восхищают специалистов своей логической завершенностью, продуманностью и стройностью.

Преподавательская деятельность

Хотя многие современники считали А.С. Лаппо-Данилевского типичным «кабинетным учёным», его научно-общественная деятельность не мыслится без преподавания, которое он постоянно вёл в университете, в Историко-филологическом институте, где был избран профессором, а также на архивных курсах, в женской гимназии и других учебных заведениях.

В университете и институте Лаппо-Данилевский читал курсы по русской истории и историографии, проводил семинары по дипломатике частных актов, а также и теоретическим проблемам исторического источниковедения, философским проблемам общественных наук: «Основные проблемы обществоведения», «Систематика социальных явлений разных порядков», «Практические занятия по теории эволюции в применении к обществоведению и истории», «Критический разбор главнейших учений о случайности».

В 1906 году Лаппо-Данилевский начал чтение в университете своего обязательного курса – «Методология истории».

«Методология истории»

Наиболее полное отражение парадигма, в основу которой была положена идея истории как строгой науки, нашла в основной теоретической работе А.С. Лаппо-Данилевского – «Методология истории».

Этот труд А.С. Лаппо_Данилевского включает в себя «Введение» и две части. Первая часть – «Теория исторического знания» – состоит из трех отделов: «Построение теории исторического знания с номотетической точки зрения», «Построение теории исторического знания с идиографической точки зрения», «Объект исторического познания». Вторая часть «Методологии истории» – «Методы исторического изучения». Она распадается на отделы «Методология источниковедения» и «Методология исторического построения». Если теорию истории А.С. Лаппо-Данилевский называл общей методологией истории, то методы исторического изучения ученый относил к специальной методологии. А.С. Лаппо-Данилевский решительно спорил со скептиками, ставившими под сомнение необходимость самого существования такой дисциплины, как методология истории. Он утверждал, что «талант, и, в особенности рядовые работники очень полезные для науки всё же воспитываются и на методологических курсах». В своей работе А.С. Лаппо-Данилевский прослеживает связь между теорией познания и исторической наукой. По его мнению, только истинное знание, характеризуемое систематическим единством, называется наукой. Оно достижимо только через сочетание системы методов научного мышления и системы принципов научной методологии. А.С. Лаппо-Данилевский различает две основных задачи методологии науки, выводя из них и соответствующие задачи для методологии истории. Основная задача науки – «установить те принципы, которые лежат в основе науки и в силу которых она получает свое значение», и производная задача – «дать систематическое учение о тех методах, при помощи которых что-либо изучается».

Для методологии истории актуальными становятся, таким образом, следующие задачи: 1) «она стремится дать теорию исторического познания», 2) «выяснить методы исторического изучения». Последняя задача включает в себя изучение методологии источниковедения и методологии исторического построения.

А.С. Лаппо-Данилевский обращает внимание на принципиальное различие задач методологии истории и технологии исторического исследования. Он выделяет пять главных преимуществ, которые дает методология: 1) движение науки вперед, 2) общая терминология, 3) убедительность научных доказательств, 4) системность теоретического изложения, 5) эффективность исторического познания.

При этом А.С. Лаппо-Данилевский не оспаривает значения интуитивного творчества и воображения историка – но только в рамках научной методологии. Такая постановка вопросов методологии отвечала стремлениям А.С. Лаппо-Данилевского «оторваться от эмпиризма».

Методология источниковедения занимала в культурологической концепции Лаппо-Данилевского особое место. Учёный рассматривал источниковедение в качестве самостоятельной научной дисциплины со своим предметом и методом. Определяя предмет источниковедения как исторический источник, историк исследовал методы его интерпретации.

Научно-организационная и общественная деятельность

В 1916 году Лаппо-Данилевский был единогласно избран президентом первого Русского социологического общества. В том же году историк стал почётным доктором права Кембриджского университета, а также являлся членом Международного союза академий, председателем отдела культурных связей Русско-Английского общества. В 1917 году он был назначен председателем Союза российских архивных деятелей, являлся сторонником масштабного реформирования архивного дела. Его неутомимой деятельности во многом обязано развитие архивного дела в России, подготовка проведения IV Международного исторического съезда в Петербурге, организация многотомного издания «Истории России» на английском языке и сборника очерков «Русская наука» – на русском и французском языках. Лаппо-Данилевский многократно представлял русскую науку на международных симпозиумах (в 1903, 1908 и 1913 гг.), на собраниях Международного союза Академий (в 1910, 1913 гг.) и т. д.

Будучи близок по своим взглядам к партии конституционных демократов (кд) «пролетарскую» революцию 1917 года Лаппо-Данилевский категорически не принял. Тем не менее, он остался в революционном Петрограде и продолжал активно работать, как считал, на благо России и исторической науки.

В 1918 году Лаппо-Данилевский участвовал в организации реформы архивного дела, готовил проект закона об охране памятников старины и искусства, выступил с предложением основать институт социологии, оставаясь при этом членом многих научных обществ, комиссий, союзов, организаций.

Напряжённый труд, голод и лишения подорвали здоровье учёного. По одной из версий, зимой 1918-1919 года А.С. Лаппо-Данилевский был мобилизован советской властью на какие-то общественные работы, где поранил ногу лопатой. Рана оказалась серьёзной, началось нагноение. В начале 1919 года учёный перенёс операцию, благодаря которой должно было бы наступить выздоровление. Друг Лаппо-Данилевского академик С.Ф.Ольденбург сообщал В.И.Вернадскому в Киев: «Я надеялся до последней минуты, а за три дня до смерти мы все (и врачи) думали, что он уже поправился. Гной попал в спинной мозг и уже всё было потеряно».

«Сколько осталось у него начатого и недоделанного, что кроме него никто не сможет доделать, – продолжал в том же письме Вернадскому С.Ф.Ольденбург. – Что возможно, над тем поработают ученики, которые трогательно относились к нему во время болезни, относятся и теперь…»

Наследие Лаппо-Данилевского

Весной 1919 года, после того, как Академия наук приняла решение о приобретении в собственность библиотеки и архива академика, его ближайшие ученики А.И.Андреев, В.И.Веретенников и Н.В. Болдырев приложили много усилий для того, чтобы научное и эпистолярное наследие их учителя было разобрано, систематизировано и научно описано. В августе 1919 года они обратились в Академию наук с заявлением по поводу рукописей Лаппо-Данилевского, в результате чего была образована комиссия по подготовке к печати неопубликованных работ учёного. Подготовительную работу взял на себя А.И.Андреев. 7 февраля 1920 года, в день годовщины смерти учителя, на заседании исторического кружка им. А.С. Лаппо-Данилевского он выступил с докладом «О рукописях А.С. Лаппо-Данилевского», посвящённым первым результатам разбора архива академика. Центральное место в докладе А.И.Андреев отвёл «Истории политических идей в России» - главному и незавершённому труду Лаппо-Данилевского по русской истории. Необходимость быстрейшей публикации этой книги не вызывала никаких сомнений.

Однако с окончанием Гражданской войны резко изменилась не только политическая, но и историографическая ситуация в стране. Правящий режим обоснованно рассматривал либеральную интеллигенцию как одного из своих главных политических противников. В 1922 году на идеологически чуждых большевизму представителей интеллектуальной элиты обрушилась волна гонений. Наиболее ярким эпизодом этой кампании стала высылка за рубеж ряда видных учёных, в том числе и историков. В этих условиях происходит ликвидация неблагонадёжных, с точки зрения советского режима, исторических журналов, оттеснение историков старой школы от преподавательской деятельности и т.д. К середине 1920-х годов марксистская школа М.Н.Покровского заняла командные позиции в науке. Представители старой школы группировались вокруг учреждений Академии наук, которая до конца 1920-х годов оставалась оппозиционно настроенной по отношению к новой власти и продолжала вести научную деятельность.

В 1923 году под редакцией А.И.Андреева вышло в свет второе издание первого тома «Методологии истории» А.С. Лаппо-Данилевского. Немногочисленные отклики на выход в свет этой книги прозвучали лишь со стороны историков-марксистов, которые считали, что ничего нового для науки труд Лаппо-Данилевского не представляет. «Красные» историки М.Н.Покровский, В.И.Невский и другие обвиняли давно почившего учёного в непонимании и неверном истолковании марксистской теории, идеализме и естественно – классовой чуждости его построений для молодой советской науки.

Фактически это был приговор к забвению. В начале 1920-х годов Постоянная историческая комиссия Академии наук по решению Общего собрания РАН дважды предпринимала попытки издать последний труд Лаппо-Данилевского – двухтомную монографию «История политических идей в России». В 1923 году академическая типография даже успела набрать около трёх печатных листов, но издательский план РАН был сокращён, работа отложена на неопредёлённое время. Впоследствии, несмотря на титанические усилия учеников Лаппо-Данилевского и лично академика В.И. Вернадского, издать эту книгу в 1920-30-е годы не удалось ни в СССР, ни за рубежом.

В результате «академического дела» 1929 года были изгнаны из Академии, а затем и физически уничтожены практически все последователи и ученики Лаппо-Данилевского.

Вдова академика Лаппо-Данилевского Елена Дмитриевна вплоть до 1940-х годов продолжала сдавать сначала в Библиотеку АН СССР, а затем в Архив АН СССР материалы учёного. В день памяти мужа (7 февраля) она предпочитала ходить не на кладбище, а в Архив: «...Здесь теплится в душе маленькая надежда, что, может быть, это не смерть, а только временный плен его мысли».

Лишь в так называемые годы «оттепели» (конец 1950-х - начало 1960-х годов) общее отношение к трудам Лаппо-Данилевского стало меняться в позитивную сторону. В 1976–1977 годы основной архивный фонд А.С. Лаппо-Данилевского был заново переработан и систематизирован Г.И. Греховой. Одновременно Г.И. Грехова подготовила обозрение эпистолярного наследия А.С. Лаппо-Данилевского. Наиболее ценные материалы об археографической деятельности А.С. Лаппо-Данилевского были собраны С.Н.Валком в 1970-е годы и ныне хранятся в его фонде.

Первый том монографии Лаппо-Данилевского «История политических идей в России в XVIII веке в связи с общим ходом развития ее культуры и политики» был опубликован при содействии Архива Российской академии наук лишь в 2003 году. И сегодня невозможно не признать, что Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский принадлежал к той когорте исследователей, чья мысль и через много лет продолжает волновать и «пробуждать умы» будущих поколений.

Елена Широкова

По материалам:

Медушевская О. М. Феноменология культуры: Концепция А. С. Лаппо-Данилевского в гуманитарном познании новейшего времени// Исторические Записки.- М., 1999. Т. 2;

Ростовцев Е.А. А.С. Лаппо-Данилевский и петербургская историческая школа.- Рязань, 2004. 352 с., ил.;

Сорокина М.Ю. Академик А.С. Лаппо-Данилевский и его «История политических идей в России в XVIII веке в связи с общим ходом развития ее культуры и политики»//Вестник Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ). 2003. № 3. С. 106-117;

Чернобаев А. А. Лаппо-Данилевский Александр Сергеевич (1863–1919)//Историки России: Биографии. М., 2001.

Семинарское занятие:

1. Методология истории и проблема исторической действительности.

2. Источниковедческие работы.

3. Историографические проблемы.

4. Исторические исследования. Новизна проблематики и концептуальных подходов.

Источники:

Лаппо-Данилевский А.С. Методология истории. Петроград 1923.

Лаппо-Данилевский А.С. Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II.// Историческая наука и методология истории в России ХХ века: К 140-летию со дня рождения Лаппо-Данилевского. СПб. 2003.

Литература:

Историческая наука и методология истории в России ХХ века: К 140-летию со дня рождения Лаппо-Данилевского. СПб. 2003.

Малинов А., Погодин С. Александр Лаппо-Данилевский: историк и философ. СПб.2001.

Ростовцев Е.А. А.С. Лаппо-Данилевский и петербургская историческая школа. Рязань.2004.

Шапиро А.Л. Русская историография с древнейших времен до 1917 г. М.,1993.

Контрольные задания, проблемные вопросы и упражнения:

1.Почему А.С. Лаппо-Данилевского называют философствующим историком?

2.Как Лаппо-Данилевский обосновывает возможность истории в качестве науки?

3.Что такое историческая действительность, исторический факт по мысли Лаппо-Данилевского?

4.Каков порядок воссоздания исторической реальности (исторического построения) по Лаппо-Данилевскому? Что такое «историческое целое» и какова его роль в историческом построении?

5.Согласны ли вы с оценкой методологических воззрений Лаппо-Данилевского как «движением от позитивизма к неокантианству»?

6. Какое выражение находят теоретико-методологические позиции Лаппо-Данилевского в его исторических работах?

7. Охарактеризуйте научную школу Лаппо-Данилевского?

Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский (1863 - 1919)

Краткая биография. Родился 15 января 1863 г. в Екатеринославской губернии в богатой дворянской семье.

Окончил Симферопольскую гимназию с золотой медалью.

Увлекался историей, философией, математикой и музыкой, много читал.

В 1882 – 1887 гг. учился на историко-филологическом факультете Петербургского университета, серьёзно занимался научной работой, был участником студенческого научно-литературного кружка.

1890 г. – магистерская диссертация («Организация прямого обложения в Московском государстве со времён Смуты до эпохи преобразований»).

После защиты диссертации читал лекции и вёл практические занятия по русской истории XVIII в., истории сословий, дипломатике частных актов, русской историографии. Методика преподавания Лаппо-Данилевского была своеобразной и новаторской, поэтому не всегда пользовалась популярностью у студентов. Руководил студенческим научным кружком.

1891 – 1905 гг. – занимал кафедру русской истории в Историко-филологическом институте.

1899 г. – избран членом Императорской академии наук.

Был ординарным академиком, членом Археологической комиссии Министерства народного просвещения, Особой комиссии при Императорском Русском историческом обществе, большое количество времени уделял работе по изданию архивных документов.

1906 г. – избран членом Госсовета от Академии наук и университетов, но вскоре сложил с себя это звание.

В 10-е гг. взгляды Лаппо-Данилевского во многом эволюционировали в сторону неокантианства от позитивизма, идеи которого он разделял в начале своей творческой деятельности.

Был членом кадетской партии, после Февральской революции 1917 г. входил в комиссию Ф. Ф. Кокошкина по выработке избирательного закона Учредительным собранием, был организатором Союза архивных деятелей.

Октябрьскую революцию не принял, отошел от общественно-политической деятельности, полностью посвятив себя науке.

Основные труды. «Скифские древности» (1887),

«Организация прямого обложения в Московском государстве со времён Смуты до эпохи преобразований» (1890),

«Собрание и свод законов Российской империи, составленное в царствование императрицы Екатерины II» (1897);

«Очерки внутренней политики императрицы Екатерины II» (1898);

«Русские промышленные и торговые компании в первой половине XVIII столетия» (1899),

«Основные принципы социологической доктрины О. Конта» (1902),

«Методология истории» (1910 - 1912).

Историческая концепция.

Теоретико-методологические взгляды. Для Лаппо-Данилевского было важно широкое и общее понимание самой истории, даже не исторического процесса, а самого исторического предмета. Его научный интерес был сосредоточен на исторической науке в целом, на её принципиальных, теоретических основах и методах. Даже при изучении частных проблем русской истории он старался исходить из общего представления о задачах и целях исторического исследования.

1. Предмет истории: изучение духовных, хозяйственных и правовых явлений, взаимодействующих в пределах разнородных социальных групп (народов), а также отношений, в которых народы находятся друг к другу.

2. Задачи исследования национальной истории: конкретизация подобного понимания истории, подход к частным историческим проблемам со стороны обобщающего взгляда на саму историю, обоснованно мировоззренчески и гносеологически.

3. Всеобщая и национальная история – два дополняющих друг друга вида истории. Всеобщая история изучает нормы общественного развития, общие всему цивилизованному человечеству, а национальная история занимается изучением видоизменений, которыми подвергаются общие нормы под влиянием специфических особенностей изучаемой народности, и т. о., проверяет, исправляет и дополняет выводы всеобщих историков. Наибольшее внимание национальный историк должен обращать на периоды наиболее резкого проявления специфических черт изучаемого народа.

Ранние исторические работы:

«Скифские древности». Произведение, которое должно было раскрыть дух народа. В этой работе Лаппо-Данилевский даёт картину жизни и быта, обычаев и общественного устройства различных скифских племён. Большое внимание уделено «истории повседневности».

«Организация прямого обложения в Московском государстве со времён Смуты до эпохи преобразования». Данный труд основан преимущественно на идеях «юридической» школы русской историографии. Основной задачей исследования было обнаружение национального типа, характерные черты которого проявлялись в государственном строе. Лаппо-Данилевский считал, что движущей силой исторического процесса в России была «идея государства», время её наиболее резкого развития – это время наиболее резкого развития специфических особенностей русского национального типа. Исторический процесс совершается, т. о., движимым развитием идей.

XIV - XV вв. – время начала складывания Московского государства.

XVI в. – время формирования его как целостного явления.

XVII в. – государственный строй приобретает определённые и устойчивые взаимоотношения, регулируемые преимущественно правительственной деятельностью. Поэтому правительственной деятельности при изучении XVII в. должно придаваться особое значение.

В своей работе историк исследует финансовую политику России как одну из сторон её общегосударственной жизни и делает следующие выводы:

1). Строго определённая налоговая система сложилась в Московском государстве только к посл. четверти XVII в.;

2). Складывание общины было в немалой степени вызвано полицейскими и фискальными интересами государства;

3). Была дана характеристика единицам измерения налогообложения (соха, «живущая четверть», двор) и была объяснена причина возникновения каждой из них;

4). Финансовая система XVII в. носила чисто репарационный характер, она была направлена не на поощрение предпринимательства, а на пополнение казны любыми способами, которое реализовывалось, в первую очередь, с помощью прямого налогообложения;

5). Была установлена связь между общей государственной жизнью того времени и финансовой системой, выразившейся в постепенном поглощении частных интересов государственными, в усилении централизации и милитаризма.

Исследования русской истории и культуры XVIII в. В Екатерининской эпохе ученый видел истоки формирования в русском образованном обществе под влиянием западноевропейского просвещения идеи эмансипированной личности. Лаппо-Данилевского изучал эволюцию русского законодательства, становления правосознания; одним из первых сумел показать влияние законотворчества на развитие национального самосознания. Важнейшим моментом екатерининской эпохи для него был созыв Уложенной комиссии – русского парламента. Её деятельность оказала заметное влияние на законодательное и юридическое творчество русского правительство и после её роспуска.

«Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II». Внутренняя политика Екатерины II сосредоточилась вокруг проблем «самодержавного правления и сословного строя», а также о положении лиц в государстве и о сословной организации русского общества. Решение этих вопросов было взаимосвязано. Развитие сословности было прогрессивным явлением для того времени. Государством были признаны права личности, хотя и в пределах её сословного положения. Также Лаппо-Данилевский был дан полный обзор внутренней политики Екатерины II.

«Екатерина II и крестьянский вопрос». Крепостной строй не был реформирован Екатериной II, а получил дополнительные гарантии и распространился на новые территории. Произошло это по той причине, что Екатерина II видя в дворянстве опору монархии, боялась затрагивать его интересы. Восстание Пугачёва вызвало ответное насилие, а не реформу, и привело к усилению реакции.

«Русские промышленные и торговые компании в первой половине XVIII столетия». Лаппо-Данилевский стал первопроходцем в изучении истории русских промышленных и торговых компаний. Им было дано определение понятия «компания», разобраны основные виды компаний (фабричные ассоциации, коммандитные товарищества, ассоциации) и их отличие от других форм капиталистических предприятий (товарищества). Появление компаний было не случайным результатом правительственной политики, а было закономерным итогом взаимодействия условий, которые коренились в народной жизни. В торговых и промышленных компаниях Историк усматривал одну из форм организации общественных сил, в которой проявлялось начало «личности» и её взаимодействия с государством.

Похожая информация.

43. А.С. Лаппо-Данилевский и его вклад в методологию истории.

Автор трудов по социально-экономической, политической и культурной истории России XV-XVIII веков, методологии истории, источниковедению, истории науки. Кроме магистерской диссертации, его основными работами по отечественной истории являются:

Разыскания по истории прикрепления крестьян в Московском государстве XVI-XVII веков.

Очерк истории образования главнейших разрядов крестьянского населения в России.

Императрица Екатерина II. Очерк внутренней политики.

Русские промышленные и торговые кампании в первой половине XVIII века.

Служилые кабалы позднейшего типа.

Екатерина II и крестьянский вопрос.

Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование императрицы Екатерины II

Идея государства и главнейшие моменты ее развития в России со времени Смуты и до эпохи преобразований.

The Development of Science and Learning in Russia .

Очерк развития русской историографии.

История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII вв.

С конца 90-х гг. и вплоть до 1917 г. А.С. Лаппо-Данилевский читал специальные курсы и вел практические занятия по методологическим проблемам, а также вел многочисленные семинариифилософского содержания, посвященные, как он сам выражался, «теории обществоведения»: практические занятия по VI книге «Системы логики» Д.С. Милля (1899/1900 и 1900/1901 учебных годах), систематике социальных явлений разных степеней (1901/1902), анализу простейших социальных взаимодействий (1903/1904), теории ценности и ее приложении к обществоведению (1904/1905), теории эволюции и ее применении к обществоведению и истории (1906/1907), логике общественных наук и истории (1908/1909 и 1909/1910), теории исторического знания: разбор важнейших учений о ценности (1910/1911), критическому разбору важнейших учений о развитии (1911/1912), критическому разбору главнейших учений о случайности (1912/1913), критическому разбору главнейших учений о ценности (1913/1914 и 1917/1918), критическому разбору главнейших учений, касающихся проблемы «чужого я» (1914/1915), методологии социальных и исторических наук (1915/1916) . Сам А.С. Лаппо-Данилевский отмечал, что свои методологические семинарии «вел в духе критической философии» . Такой его подход был вызван все усилившемуся по ходу его научных взглядов стремлению к теоретизированию и философствованию в европейском его понимании.

Академик Лаппо-Данилевский занимался разработкой принципов научного гуманитарного исследования, был сторонником рациональности гуманитарного знания, Теоретические взгляды учёного претерпели эволюцию - первоначально он придерживался позитивистской методологии, затем большое влияние на его творчество оказала философия баденской школы неокантианства. В своём труде «Методология истории» предложил следующую её структуру как особой дисциплины: 1) Теория исторического знания (занимающаяся установлением исходных принципов исторического познания). 2) Методы исторического изучения. 2.1) Методология источниковедения. 2.2) Методология исторического построения. В рамках методологии источниковедения «воссоздавал» источник в культурно-историческом контексте соответствующей эпохи. Методология исторического построения, по его мнению, решала задачу целостной реконструкции эпохи, о которой «рассказывает» источник.

А.С. Лаппо-Данилевский считал, что существуют два основных направления исторической мысли - обобщающее явление историческихпроцессов, по его терминологии - номотетическое и индивидуализирующее представление об изучаемых явлениях - идиографическое. Последняя соответствует понятию о «всеобщей истории», которая изучает «нормы общественного развития, общие всему человечеству, или, по крайней мере, цивилизационной его части, и об изучении исторического развития отдельной народности, которое стремиться к определению ее специфических признаков» .

Его воззрения как историка определялись сознанием необходимой связи исторической науки с общими философскими проблемами, с социологической ориентировкой ее задания, с вопросами личной и общественной этикой. Таким образом он исходил из обще европейских представлений общественных знаний построенных на обширном фундаменте систематизированных познаний, необходимых для работы в области гуманитраных наук.

Исходя из общих понятий европейского развития А.С. Лаппо-Данилевский был убежденным представителем исторического идеализма, т.е. такой концепции истории, которая движущую, творческую силу ее процесса видит в человеческом сознании. Активным носителем в этом движении является человеческая личность, проявляющаяся в индивидуальном и коллективном, в ее разуме и свободе.

Основные труды

Скифские древности. СПб.,1887.

Организация прямого обложения в Московском государстве со времен Смуты до эпохи преобразований: Записки Историко-филологического факультета Императорского Санкт-Петербургского университета. Т. 23, 1890.

Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II. СПб.,1898 (последнее издание - Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II. // Историческая наука и методология истории в России XX века: К 140-летию со дня рождения академика А.С. Лаппо-Данилевского. Санкт-Петербургские чтения по теории, методологии и философии истории / Отв. ред. А.В.Малинов. СПб., 2003. Вып.I. С.354-413).

Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование императрицы Екатерины II. СПб.,1898.

Русские промышленные и торговые компании в первой половине XVIII столетия. СПб.,1899.

Основные принципы социологической доктрины О. Конта // Проблемы идеализма. М., 1902 (последнее издание: Основные принципы социологической доктрины О. Конта // Проблемы идеализма. [Под ред. М.А.Колерова]. М., 2002. С.685-794).

Материалы для общеобразовательного курса по истории человечества // Памятная книжка Тенишевского училища. СПб., 1902. Ч.I. С.87-101.

Очерк истории образования главнейших разрядов крестьянского населения в России. СПб.,1905.

Печати последних Галичско-Владимирских князей и их советников. СПб.,1906.

Служилые кабалы позднейшего типа // Сборник статей, посвященных Василию Осиповичу Ключевскому его учениками, друзьями и почитателями ко дню тридцатилетия его профессорской деятельности в Московском университете. М.,1909. С.719-764.

Исторические взгляды В.О. Ключевского // В.О. Ключевский. Характеристики и воспоминания. М.,1912. С.100-116.

Петр Великий - основатель Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге. СПб.,1914.

Идея государства и главнейшие моменты ее развития в России со времен Смуты до эпохи преобразований // Голос минувшего. 1914. №12. С.5-38 (Последнее издание - Полис. 1994.№1).

Очерк развития русской историографии // Русский исторический журнал. 1920. Кн.6. С.5-29.

Очерк русской дипломатики частных актов. 1920; 2-е издание СПб, 2007 (в данном издании восстановлена авторская редакция книги).

Правила издания грамот Коллегии экономии. Пг.,1922.

Методология истории. Выпуск первый. Петроград, 1923 (выпуски I-II: 1910-1912).

История политических идей в России в XVIII веке в связи с общим ходом развития ее культуры и политики. Кельн,2005 (первое издание - История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII в. М., 1990).